В Интернете эту встречу не обсуждали только фанаты лысой Бритни Спирс. Им одним было по барабану, зачем Путин встречался с писателями, кто они такие и при чем тут госзаказ. За неделю рядовое по государственным меркам мероприятие обросло домыслами, один страшнее другого.

 

Одни с аппетитом предрекали: «Вот увидите, возвращение кровавого режима не за горами». Вторых пучило прозрение: «Их вызвали, чтобы они написали «Поднятую целину — 2».

«Да-да, — вторили третьи. — Ожидается госзаказ на скучные книги о буднях милиции. Готовьтесь: нам, талантливым, скоро придет конец». К счастью, вменяемых людей больше. Им и судить о значении этой встречи.

 

А встречу, кстати, инициировали две организации, занимающиеся молодыми писателями, — литературная премия «Дебют» и Фонд Филатова. Из 15 человек 8 были из «Дебюта», 7 из фонда. Понятно, что разделение носило формальный характер. «Дебютанты» ездят на литфорумы, организованные Фондом Филатова. «Филатовцы» спокойно посещают семинары премии.

 

О поездке молодые писатели узнали примерно за неделю. Молчали не потому, что с каждого взяли подписку о неразглашении, а потому, что все могло сорваться в последний момент. Слишком большая страна, чтобы планировать события на неделю вперед. И даже накануне в гостинице мы отслеживали новости, гадая, повлияет на нашу встречу с президентом смена министра обороны или нет. Не повлияла.

 

Как ехали в Ново-Огарево, проходили через КПП, где нас проверяли не только на металл, но и на радиацию, писать можно долго и с трепетом. Но это лирика. Важнее, что сказал президент. При прессе и без нее.

 

— Продвижение нашей отечественной литературы, русскоязычной литературы представляет для нас особое значение, — сказал он. — Русская литература и русский язык — это государствообразующий фактор.

 

Владимир Путин сказал, что литература может быть элитарной, для узкого круга, попенял на то, что современные медиа пропагандируют насилие. Что активную роль заняла литература массовая, коммерческая.

 

Выводы из полуторачасового разговора напрашиваются следующие: элитарная литература как существовала, так и будет существовать. Коммерчески успешные книги тоже никуда не денутся. Но нужен естественный противовес литературе, рассчитанной для невзыскательного читателя. Госзаказ — это не хвалебная ода министру, а детские книги и детское телевидение, о котором мы тоже говорили на встрече. Новый детский российский канал — уже реальная перспектива.

 

— Будет канал, — сказал Путин. — Появится потребность в детском кино, мультфильмах, книгах для экранизации.

 

Второй важный момент: создание Российского содружества молодых писателей. Можно жить в провинции, писать в стол, публиковаться в Интернете или писать коммерческие тексты. Но для того чтобы пробиться в люди, стать не медийной фигурой, а признанным литературным деятелем, — надо ехать в Москву или Питер. Литература — это по большому счету такая же тусовка, только своя. Специфичная. А творческое одиночество молодых в провинции — серьезная проблема.

— При премии «Дебют», — сказала я, — существуют региональные литературные клубы. Держатся на энтузиазме, но живут, налаживая неформальные межрегиональные связи.

Уфимец может поехать в Саратов на поэтический фестиваль — и там его встретят, как своего. Ульяновский школьник или студент может прийти на клубный форум или опубликоваться на клубном сайте. Коллеги поделятся с ним адресами издательств, посоветуют книгу или обсудят свежую «нетленку».

Президенту идея показалась интересной, но он подчеркнул, что государство не должно вмешиваться и что-то диктовать. А только создавать условия для того, чтобы эта идея была реализована.

 

Третий вопрос — поддержка библиотек и толстых литературных журналов. Важное дело, с чем все и согласились.

 

Конструктивное обсуждение сменила лирика — о невнимании региональной администрации, статусе писателя. Собравшимся принесли чай с пирожками. Помахивая хвостом, пришла лабрадорша Кони. Приглашенные журналисты покинули зал.

 

Интересно, что 15 гостей четко разделились на молодых писателей, которым за 20, и условно молодых, которым за 30. Первые говорили о насущном: сообществе, журналах, библиотеках и книжных сетях. «Старшие» завели весомый разговор позже — на темы серьезные, личные, местами метафизические.

 

После ухода журналистов слово взял национал-большевик Захар Прилепин и попросил, чтобы Россия и впредь оставалась свободной страной, где могут заниматься разной политикой. И чтобы были амнистии.

 

— Да я пачками амнистирую, — удивился Путин. — А вы «лимоновец»?

 

И предложил поделиться конструктивными «лимоновскими» идеями, полезными для страны.

 

— Скажите, — настаивал он и приготовил блокнот с карандашом. — Перед вами сидит президент. Воспользуйтесь этой возможностью!

 

Молодые писатели замерли и сделали огромные глаза, стараясь не пропустить ничего: вот он, исторический момент. Но идей, увы, не было, только претензии и просьбы пустить в официальную политику.

 

Букеровский лауреат Денис Гуцко неодобрительно заметил, что бритоголовых надо все-таки сажать. Не амнистируя.

 

— Вы договоритесь с Прилепиным, — сказал Путин. — И приходите с консолидированной позицией.

 

Грустный, очень грустный писатель Герман Садулаев, автор книги «Я — чеченец», зачитал свое обращение о том, что чеченский народ нельзя бросать на произвол судьбы.

 

Снова пошла лирика — о том, как плохо жить библиотеками и детским журналам. Вспомнили «Мурзилку» — загрустили. Кони подходила к писателям, смотрела пронзительным взглядом. Гости смущенно отводили глаза. Пирожками никто не делился: все помнили наказ не кормить собаку. Кони вздохнула и растянулась у стены на солнышке. Президент несколько раз посмотрел на часы. Пора было возвращаться домой…