Если подходить к делу строго, первые комиксы были созданы в Японии. Придумал их буддийский монах и художник Тоба (1053 – 1140), создавая серию «Веселые картинки из жизни животных». А вот известное ныне всему миру название японских комиксов «манга» (в переводе – случайная картинка) появилось лишь в XIX веке с легкой руки графика Кацусика Хокусая, назвавшего так один из своих сборников. На самом деле японцы называют свои «графические новеллы» еще добрым десятком других слов.

Японские комиксисты на самом деле многое переняли у европейских и американских коллег – принцип перспективного рисунка, четкое деление листа на прямоугольники. Лишь после этого манга, не пользовавшаяся до середины прошлого века особой популярностью (со времен Тобы это было развлечение для узкого круга образованных людей), стала превращаться в мощную индустрию.

Принципиальное отличие манги от западных комиксов – символический графический язык, несколькими штрихами передающий эмоции, характер героя. Кроме того, у японцев цензура значительно мягче, поэтому манга содержит много жестокости и секса. Порнографическая манга – хентай – занимает примерно четверть рынка манги для взрослых.

Западный комикс шел другим путем. Непосредственный его предшественник – британские и французские политические карикатуры XIX века. Постепенно сюжеты комиксов переставали быть политическими – авторы все чаще стали обращаться к жизни «обычных» людей. Их стали печатать газеты – и новорожденный жанр отблагодарил крестных родителей ярлыком «желтая пресса»: одним из первых печатавшихся в газетах комиксов стал «Желтый паренек» художника Р.Аутколда (1895).

Текст постепенно отвоевывал себе место на картинке. Поначалу это была разъясняющая подпись под рисунком. Лишь в 1897 году художник Р.Деркс придумал графическую окантовку реплик персонажей – «облачка», «баблы».

Взлет массовой популярности комикса в Америке пришелся на гангстерскую эру, времена сухого закона. Детективные и фантастические комиксы предложили обывателю мечту: супергероя, не задумывающегося о презумпции невиновности, процессуальных кодексах и судебных формальностях. В общем, добро с кулаками и «томмиганом».

Комиксы на тот момент не были невинными: выходили серии в жанре «черного детектива» и хоррора, была и откровенная порнография. В Европе разнообразие жанров и стилей сохранилось – там комикс практически не пытались прижать цензурой. А вот в Америке после Второй мировой войны, во время «охоты на ведьм», за компанию с коммунистами и гомосексуалистами в опалу попали и комиксы, «жестокие и развратные». Во многих штатах продажа комиксов была запрещена или сильно ограничена. Чтобы выжить, комиксовые издательства пошли на соглашение с государством – в 1954 году почти все издатели приняли Comics Code Authority. Кодекс запрещал секс и ужасы, критику правительственных учреждений и выставление госслужащих идиотами. Герой комикса обязан был проявлять уважение к старшим, не должен был курить и пить. Запрещалось изображать злодея симпатичным и вызывающим сочувствие.

Конечно, были мелкие полуподпольные фирмы, да и крупные издатели порой создавали «независимые» лейблы, злостно нарушавшие кодекс. И все же американская «графическая новелла» десятилетия провела в загоне. Но постепенно правила смягчались, комиксы стали мрачнее и жестче, на смену правильным Супермену и Бэтмену стали приходить новые герои – инфернальные создания вроде Блэйда или Хэллбоя. Комиксы, где порождения зла действуют на стороне добра, становятся мейнстримом.